Для своего «первенца» — дебюта в опере — американский композитор Сэмюэл Барбер выбрал редкое по красоте имя – Ванесса. Выдуманное писателем Джонатаном Свифтом для поэмы «Каден и Ванесса», оно, кажется, идеально подошло бы актрисе или кинозвезде. Иронично, как долго Барбер искал подходящее имя для главной героини, статной красавицы и аристократки, и нашёл его в брошюре для будущих родителей.
«Ванесса» появилась на свет в 1958 году в Нью-Йорке. Произведение удостоилось Пулитцеровской премии, а позже было показано на Зальцбургском фестивале — опера на английском языке прозвучала там впервые. В Америке «Ванесса» пользовалась огромной популярностью. Еженедельный журнал Newsweek отмечал, что появление композитора на сцене театра Метрополитен во время первых спектаклей было встречено «громким рёвом, обычно приберегаемым для примадонн». Дирижёр и музыкальный руководитель первой постановки Димитрис Митропулос радостно восклицал: «Наконец-то, американская большая опера!». В Европе сочинение Барбера, наоборот, сочли старомодным — всё из-за консервативного, по мнению европейцев, постромантического музыкального языка. На волне интереса к экспериментальному искусству во второй половине XX столетия партитура американца быстро заняла место на полке раритетов.
Новую жизнь «Ванесса» обрела лишь в начале XXI века — режиссёр Кит Уорен и дирижёр Якуб Хруша поставили это произведение на Глайндборнском оперном фестивале в 2018 году. Оригинальное прочтение представил и режиссёр Дмитрий Волкострелов — ему доверили российскую премьеру «Ванессы»; событие открыло Крещенский фестиваль «Новой Оперы» в Москве.
Либретто «большой американской оперы» принадлежит перу Джанкарло Менотти. Барберу пришлось уговаривать своего «друга на всю жизнь» несколько лет, прежде чем тот взялся за текст. В основе либретто Менотти — образы и мотивы «Семи готических рассказов» датской писательницы Карен Бликсен. Большинство критиков, писавших о «Ванессе», отмечают мрачный колорит, отсылки к готической литературе и драматургии Теннесси Уильямса, сравнивают оперу с кинолентами Хичкока и нуаром в целом. Однако, из дня сегодняшнего сюжет воспринимается скорее как комедийный ситком или «мыльная опера».
Попробуйте прочитать следующий текст, сохраняя серьёзное выражение лица. Начало XX века (ремарка в партитуре — около 1905 года). В неназванной северной стране в особняке с занавешенными зеркалами живут три женщины: Ванесса, престарелая Баронесса (её мать) и Эрика (двадцатилетняя племянница главной героини). Ванесса одержима возвращением Анатоля, женатого мужчины, с которым у неё был роман 20 лет назад! (Ванессе, если верить партитуре, почти 40 лет). Суровая Баронесса давно не разговаривает с дочерью, ведь её жизненное кредо — не разговаривать с теми, кто живёт во лжи. В особняк прибывает человек по имени Анатоль. Но это не любовник Ванессы, а его сын (ещё один Анатоль!). Красавец-авантюрист тут же соблазняет Эрику. Несмотря на пробудившееся чувство, девушка не верит в искренность героя. Даже когда Эрика понимает, что беременна, то требует «права каждой женщины ждать, пока придёт её настоящая любовь». Анатоль, тем временем, переключает внимание на Ванессу, которая, видит в нём черты Анатоля-отца и влюбляется. Эрика убегает из дома и провоцирует выкидыш. Ванесса, не желающая думать обо всей этой ситуации, объявляет о помолвке и уезжает с Анатолем в Париж. Эрика запирается в особняке; Баронесса не разговаривает теперь и с ней. Настала очередь Эрики жить в ожидании, как когда-то это делала её тетя.
Известный концептуальными спектаклями в драме и несколькими успешными проектами на территории музыкального театра, режиссёр Дмитрий Волкострелов интерпретирует «Ванессу» как оперу серьёзную. Не избежал он, однако, соблазна сделать ироничный акцент на искусственности многочисленных коллизий и драматургических перипетий — Волкострелов погружает запутанную оперную историю в тиски кинодрамы.
Как это работает? Сценическое пространство поделено на два яруса. Верхний — герметичные комнаты не то дома престарелых, не то «дома скорби». Главные герои, загримированные под стариков, — пациенты лечебницы. Они не контактируют друг с другом, лишь изредка обмениваются репликами с врачами лечебницы. Комнаты словно коконы, где Ванесса, Анатоль, Эрика и Баронесса вспоминают прошлое, многозначительно смотрят вдаль.
Время от времени на прозрачные экраны, расположенные перед певцами на верхнем ярусе сцены, проецируется немой фильм. В нём угадывается оперный сюжет «Ванессы» — целый фильм в опере! По законам немого кино повествование прерывается титрами, а крупный план резко переходит в общий при помощи склейки.
Эрика – Екатерина Мирзоянц
Ванесса – Мария Нерабеева.
На нижнем ярусе сцены, собственно, сами съёмки. Здесь актёры, режиссёр, оператор и съёмочная команда. Интерьеры и костюмы начала XX столетия (художник-постановщик — Лёша Лобанов), киноаппарат с крутящейся ручкой, обволакивающий свет (художник по свету — Константин Бинкин), утрированные эмоции на лицах актёров — оммаж Fin de siècle. И это логично, ведь хронологически действие оперы происходит около 1905 года. Примечательно, что процесс съёмок продвигается от финальной сцены фильма к самой первой — прошлое престарелых героев «Ванессы» повернулось вспять.
Многоуровневое пространство — распространённый ход в режиссёрском музыкальном театре. Можно вспомнить «Воццека» Берга в постановке Дмитрия Чернякова, «Альцину» Генделя и «Написано на коже» Бенджамина в постановке Кэти Митчелл и даже прошлогоднюю премьеру «Новой оперы» — «Мёртвый город» Корнгольда в постановке Василия Бархатова. В сценографии Волкострелова многоэтажность и разное течение времени (на киноэкране, на съёмочной площадке, в изолированных комнатах героев) подчёркивают многослойность партитуры Барбера, а эстетика немого кино и «внутренняя кухня» съёмок — маркер условности, дистанция между зрителем и оперными страстями.
Концептуальная рамка, придуманная Волкостреловым в «Ванессе», оказалась любопытной лишь в первые несколько минут спектакля. Последующие действия на сцене предсказуемы — статично сидящие певцы наверху, неспешный процесс кинопроизводства. Коммуникацию со зрителем затрудняли субтитры — они транслировались сразу на несколько панелей, разделявших многоярусную сценографию. Мелкий шрифт и анимированное мерцание в духе немых фильмов усложняли чтение, так что русский текст был доступен лишь обладателям дальнозоркости.
Однако, все погрешности российской премьеры можно простить только за одну музыку! «Ванесса» с её полнозвучной оркестровкой и запоминающимися мелодиями появилась на свет в эпоху мирной послевоенной жизни, расцвета Голливуда и экономического подъёма Америки. Опера написана рукой мастера, и в ней есть место влиянию как немецкого экспрессионизма, музыки Белы Бартока или ранних опер Рихарда Штрауса, так и эстетики мюзик-холла и патриотических маршей (к слову, в этом Барбер преуспел, выполняя заказы во время Второй мировой).
Команда «Новой Оперы» провела огромную работу, чтобы представить музыкальную партитуру во всём блеске. Оркестр под управлением Андрея Лебедева «дышал», и дирижёру удалось сохранить необходимый баланс даже в самых коварных местах оркестровой фактуры, провоцирующей к гиперэмоциональности и форсированию туттийного оркестрового звучания.
Ванесса в исполнении Марины Нерабеевой получилась сдержанной и несколько отстранённой. Хоть и не без погрешностей в вокале, певица мужественно справилась с этой непростой партией. Убедителен был и Алексей Татаринцев в роли Анатоля-соблазнителя. Из всех певцов на премьере с актёрской и вокальной точки зрения самое сильное впечатление оставили Екатерина Мирзоянц в роли Эрики и Дмитрий Зуев в роли Доктора. Партию Доктора, роль второго плана у Барбера, режиссёр Волкострелов наполнил смыслом. В момент, когда фильм на экране и на съёмочной площадке совпадают, Доктор меняет белый халат на элегантный костюм — звучит его сладкоголосая ария. Затем он снова поднимается на верхний ярус, возвращается к пациентам.
«Новая Опера» в очередной раз продемонстрировала музыкальную жемчужину из пыльной шкатулки истории — «Мёртвый город» Корнгольда в прошлом году, на этот раз Барбер. Важно, чтобы такие редкости, как «Ванесса» не превращались лишь в фестивальное событие, а продолжали звучать в репертуаре одного из главных музыкальных театров Москвы.
Автор текста: Владимир Жалнин
Фото: Екатерина Христова
Другие статьи
Мария Каллас. Триумф и трагедия оперной дивы
Комментарии отсутствуют. Будьте первым.